Но теперь я могу терпеть и надеяться на лучшее, поскольку, без конца тревожась о своем друге, я разрушаю собственную жизнь.

А этого я не сделаю.

В мире слишком много красоты.

В мире слишком много чудовищ и негодяев.

И столько интересного.

Дзирт До'Урден

Глава 1. СПИНА К СПИНЕ

По плечу Кэтти-бри, щекоча голую руку, рассыпались белые волосы Дзирта, а ее собственная золотистая грива разметалась по груди дроу.

Они сидели на берегу Мер Дуалдон, самого большого озера в Долине Ледяного Ветра, спина к спине, и глядели в марево летнего неба. Низко над горизонтом медленно скользили белые облачка, и их пушистые бока казались еще мягче в сравнении с резки ми силуэтами стервятников, во множестве круживших под ними. Но друзья рассматривали облака, а не птиц.

— Вон то похоже на костолобую форель, попавшую на багор, — заметила Кэтти-бри об одном облаке необычной формы — слегка вытянутом и изогнутом, вслед за которым тянулась длинная тонкая белая линия.

— Как это у тебя получается? — со смехом спросил темный эльф.

Кэтти-бри чуть обернулась, чтобы взглянуть в сиреневые глаза темнокожего друга.

— А как у тебя не получается? — в свою очередь спросила она. — Что может быть проще?

Дзирт снова рассмеялся, но не столько словам, сколько тому, как они были произнесены. Сейчас они вновь жили вместе с дворфами из клана Боевого Топора на рудниках вблизи Десяти Городов, и сильный акцент и грубоватые интонации языка дворфов вновь отчетливо проявлялись в речи девушки.

Дроу тоже чуть повернул голову, и их глаза оказались совсем близко. Дзирт различил в глубине ее зрачков особое мерцание — искорки благодушия и счастья, появившиеся там лишь недавно, после долгих месяцев отсутствия Вульфгара, и сейчас этот счастливый взгляд был гораздо более определенным, чем раньше. Дзирт снова со смехом перевел взгляд на небо.

— Твоя рыбка вырвалась, — объявил он, поскольку ветер разрушил длинный след за большим облаком.

— Все равно это рыба, — с обидой, притворной конечно, возразила Кэтти-бри.

Дзирт с улыбкой промолчал.

— Ты набитый дурак! — брызгая слюной, бушевал Бренор Боевой Топор. Дворф с силой топнул ногой, обутой в тяжелый сапог, и водрузил себе на голову однорогий помятый шлем, из-под которого во все стороны топорщилась густая огненно-рыжая шевелюра. — Я тут думаю, что у меня в Совете теперь есть сторонник, а ты что делаешь? Позволяешь этому Кемпу из Таргоса устанавливать цены, даже не поторговавшись!

Хафлинг Реджис, нянчивший раненую руку, по страдавшую в последнем походе, и заметно похудевший, ответил, пожав плечами:

— Кемп из Таргоса говорит только о ценах на руду для рыбаков.

— Можно подумать, рыбаки покупают много руды! — взревел Бренор. — Какого черта я вернул тебя в Совет, Пузан, если ты только осложняешь мне жизнь?

Реджис постарался спрятать улыбку. Он едва удержался, чтобы не напомнить товарищу, что вовсе не Бренор вернул его в Совет, а жители Одинокого Леса упросили его стать их новым представителем, поскольку прежний окончил свои дни в брюхе йети.

— Рыбаки, — раздраженно повторил дворф и сплюнул прямо под босые волосатые ножки хафлинга.

Хафлинг ласково улыбнулся и чуть отступил. Бренор из тех собак, что лают, да не кусают, и Реджис понимал, что вскоре он забудет об этом — едва лишь на горизонте замаячит новая катастрофа. Бренор Боевой Топор просто чрезвычайно легко распалялся.

Дворф все еще продолжал ворчать, когда они, свернув по тропинке, внезапно увидели Кэтти-бри и Дзирта, сидящих на мшистом берегу, наслаждающихся присутствием друг друга и погруженных в созерцание об лаков. Реджис невольно затаил дыхание, предполагая, что Бренор, увидев свою драгоценную доченьку в столь близком соседстве с Дзиртом, — собственно, все равно с кем, — начнет рвать и метать, но дворф только потряс косматой головой и стремительно направился в другую сторону.

— Тупой эльф, — бормотал он себе под нос, когда Реджис наконец нагнал его. — Неужели нельзя просто поцеловать девчонку — и дело с концом?

— Откуда ты знаешь, что он этого еще не сделал? — спросил хафлинг, широко ухмыляясь. Щеки Бренора тут же запылали почище огненной бороды.

А хафлинг, само собой, поспешил отскочить подальше от тяжелой руки короля дворфов. — Однако Бренор, бормоча проклятия и низко склонив голову, потопал прочь. Реджис изумленно спрашивал себя, как можно так грохотать сапогами по земляной тропинке, заросшей мягким мхом.

Стоявший в Зале Совета Брин Шандера деловитый гул ничуть не удивлял Реджиса. Он старался внимательно следить за слушаниями, которыми руководил старейшина Кассиус, самый уважаемый из предводителей Десяти Городов. Каждый из Десяти Городов управлялся независимо, но когда затрагивались общие интересы, решения принимались Советом, куда входили представители всех городов, но заслуги Кассиуса перед этой землей были столь велики, что он больше не представлял конкретный город, даже его родной Брин Шандер, самый крупный из Десяти Городов. Это, разумеется, не понравилось Кемпу из Таргоса, второго по величине города. Между ними часто возникали споры, теперь же авторитет Кассиуса заметно вырос, от Брин Шандера был назначен новый представитель, и Кемп остался в меньшинстве.

Однако Кассиус оставался выше интриг, и даже Кемпу с неохотой пришлось признать, что эти несколько месяцев его соперник был справедлив и бес пристрастен в делах.

Зато советник от Одинокого Леса из-за установившихся в Зале Совета спокойствия и деловитости скучал еще больше. Хафлинг любил жаркие споры и ссоры, особенно когда их предмет его прямо не касался и он мог, оставаясь в стороне, умело подогревать страсти. Увы, прошли те славные денечки!

Реджис честно старался не спать, но сейчас обсуждался передел глубинных вод Мер Дуалдона на участки. Рыболовецкие суда должны были не нарушать границы и воздерживаться на воде от выяснения отношений.

Эти споры велись в Десяти Городах десятилетиями, и Реджис хорошо знал, что никакие предписания не удержат рыбаков на отведенных участках на бескрайней глади озера. Когда рыбаки нападали на косяк рыбы, ее преследовали, напрочь забывая о всяческих правилах. Костолобая форель, основное сырье для косторезов и, кроме того, деликатес, была залогом процветания городов и привлекала большое количество всяких грабителей и мошенников, которые были не прочь поживиться.

Законы принимались в далеком от берегов трех больших озер зале лишь затем, чтобы советникам было к чему апеллировать, когда все правила будут в который раз позабыты.

Реджис открыл глаза, когда обсуждение перешло к более насущным предметам, напрямую касавшимся хафлинга. Вообще-то разбудил его оклик Кассиуса, как коротышка осознал в следующий миг.

— Прости, что прерываю твой сон, — негромко обратился к хафлингу старейшина Десяти Городов.

— Я… м-м… я работал день и ночь, готовясь… м-м-м… к заседанию, — смущенно промямлил Реджис. — К тому же путь до Брин Шандера неблизкий.

Кассиус, улыбаясь, жестом пресек дальнейшие объяснения, пока Реджис не поставил себя в еще более неловкое положение. Хафлингу не было нужды оправдываться перед ними. Все понимали, чего стоит он сам, зато знали, какие у него друзья.

— Что ж, в таком случае ты позаботишься об этом деле? — отрывисто спросил Кемп из Таргоса, меньше всех остальных расположенный к Реджису.

— Каком деле?

Кемп опустил голову и негромко выругался.

— О разбойниках на дорогах, — помог хафлингу Кассиус. — Новую банду видели за Шенгарном к югу от Бремена. Путь, конечно, дальний, но, если бы ты и твои товарищи снова взяли на себя заботу о безопасности дорог, мы были бы очень вам признательны.

Реджис откинулся на спинку стула, сложив руки на округлом животике. Вот это хорошо, раздумывал он, еще один случай показать себя героями. Реджис почувствовал себя в своей стихии, хоть и не стал бы отрицать, что в подвигах друзей ему обычно доставались самые скромные роли. Зато во время заседаний Совета бывали моменты, когда маленький хафлинг мог пред стать во всем блеске славы и даже чувствовать себя равным могущественному Кемпу. Он обдумал предложенную Кассиусом задачу. Бремен находился западнее всех городов, за рекой Шенгарн, которая сейчас, в конце лета, должна быть сравнительно мелкой.